Партизанское движение в Адыгейской области
К 70-летию Великой
Победы
21 июня 1941 года по распоряжению Гиагинского райвоенкома Н.Садовского военнообязанным было приказано явиться к зданию Дондуковского сельсовета к 19 часам с однодневным запасом продуктов. После работы и быстрого ужина, я с другими товарищами механизаторами прибыл к указанному времени. Проверка, построение − и в 21 час вышли на марш. Прошли центр станицы, вышли на главную магистраль − шоссе Дондуковская-Гиагинская. Начал моросить дождик, поход был затруднителен, к ногам липла грязь. Когда дошли до просёлочной дороги, пересекающей профиль и идущей от разъезда Назарова на отделение совхоза "Труд", то свернули налево и вышли на просёлочную дорогу. Колонна направилась на отделение.
Дождик усилился, идти стало совсем тяжело,
липкая грязь почвы предкавказского чернозёма налипала на обувь и с большим
трудом счищалась с неё. Пришла колонна на отделение совхоза в начале часа ночи.
Сделали остановку на отдых.
На месте нам рассказали о целях и задачах
похода: "Тактическое учение четырёх районов – Гиагинского, Шовгеновского,
Кошехабльского, Майкопского". После короткого отдыха, были отправлены разведчики
в разных направлениях, а вскоре двинулась и наша колонна. На заре "завязался бой
с противником", и к часу дня закончились учения. Подведение результатов учения,
короткий митинг. Гиагинцы оказались
победителями.
22 июня 1941 года стал роковым днём для
дондуковцев и всего советского народа. Начались тяжёлые будни военного
времени.
Проводы лучших людей на защиту Родины. Я не
писатель, но взялся за перо потому, что меня просили учащиеся школы № 19 (в
настоящее время № 9) рассказать на страницах газеты "Красное Знамя", как в годы
войны, в годы тяжёлых испытаний мы жили и трудились. В тылу работали, не
покладая рук, под девизом: "Всё для Победы над врагом!". Народ боролся с
коварным и злобным врагом и вышел победителем в этой
борьбе.
Как участнику священной борьбы Советского
народа за свою независимость и свободу, мне хочется рассказать своим
землякам-станичникам, и в первую очередь нашей молодёжи, обо всём, что я видел и
пережил в те годы.
Каждый день уходили на фронт мужчины, а на
их место становились женщины и девушки, старики и несовершеннолетние дети,
которые работали днём и ночью, не покладая рук, с удвоенной энергией. До
оккупации немцами нашей территории и после освобождения женщины и девушки
занимали посты, вместо ушедших им близких сердцу людей, и работали за двоих, за
троих. МТС (машино-тракторная станция) ощущала недостаток мужских кадров, ряды
механизаторов – трактористов, комбайнёров, прицепщиков пополнялись женским
персоналом. Механизаторами стали молодые женщины и девушки Вера Криворучка, Вера
Долженко, Нина Шалаева, Миланья Ничволодова, Анастасия Верещагина и другие.
Председателем сельского Совета была Нина Николаевна Токарева, председателем
колхоза имени Сталина работала Анастасия Ерина. В сельпо и Совете трудились
П.С.Абашева, Колесникова, Спивакова. Агрономы МТС обслуживали 17 тракторных
бригад. Мария Игнатьевна Верютина обслуживала колхозы Сергиевского сельсовета,
Татьяна Щетинкина работала на участке Тамбовского сельсовета, Назилина
обслуживала колхозы Дондуковского
сельсовета.
Убрать урожай сельскохозяйственных культур в
первый год военного времени из-за отсутствия квалифицированных механизаторских
кадров и недостатка техники было очень сложно. Вручную почти полностью убирался
подсолнечник, не говоря о кукурузе и других культурах. Очистка зерна,
поступающего от комбайнов, тоже производилась вручную круглосуточно. Уборка
затягивалась.
Подготовка почвы под озимые, вспашка зяби, а
также посев озимых производился с затяжкой до поздней осени, с плохой
агротехникой и недосевом озимой пшеницы по колхозам Дондуковского сельсовета
около 2000 га под урожай 1942 года. В феврале 1942 года установилась
сухая и тёплая погода. По инициативе работников МТС втайне от районного и
областного руководства, было созвано совещание председателей колхозов по вопросу
посева озимых на этих двух тысячах гектаров. На нём было принято решение: "Ночью
организовать сеяльщиков и с утра приступить к севу озимой пшеницы по вспаханной
почве под зябь". Сев проводился под девизом: "Получить 8-10 центнеров озимой
пшеницы с гектара, это будет служить ударом по
врагу".
План сева был выполнен с превышением. Могли
бы продолжить сев, но ночью выпал снег до 30-35 см глубиной.
Весенне-полевые работы проводились тоже с затяжкой, не вложились в
агрономические сроки.
Урожай озимых был очень хорошим, первый
обмолот давал по 25 центнеров зерна с гектара. Даже яровизированная ВИМ пшеница
обещала не менее 18-20 центнеров с гектара. Многие посевы озимой пшеницы почти
полностью были уничтожены клопом − черепашкой. Отдельные председатели колхозов
даже предлагали сжечь полностью некоторые
участки.
29 июня 1941 года Центральный Комитет ВКП(б)
в специальном постановлении изложил чёткую и ясную программу разгрома врага, а
30 июня был создан Государственный Комитет Обороны во главе с И.В.Сталиным. В
соответствие с постановлением Гиагинский райком партии и райисполком
организовали истребительный батальон по борьбе с бандитизмом и немецкими
захватчиками под командованием Стефана Федотовича Гукова, начальником штаба был
назначен Иван Григорьевич Бугров, комиссаром – Иосиф Павлович Бугрименко.
Батальон разместился в Гиагинской, в помещении бывшей ветлечебницы в центре
станицы (сейчас там районный Дом культуры). Днём работали, а ночью гиагинчане
несли караульную службу в казарме.
Приступили к закладке баз с продуктами в
Кужорском лесу и в Ульке, недалеко от Келермесской. Руководил закладкой
продуктовых баз председатель Гиагинского сельпо Александр Васильевич Глухов,
работали с ним и другие товарищи.
1 августа 1942 года я получил повестку о
призыве в армию. На другой день уже стоял в строю, ожидая отправки. Вдруг
подходит ко мне человек в штатской одежде и спрашивает: "Вы будете Пупков Григорий Васильевич,
агроном из Дондуковской МТС ?"
- "Да, я", – отвечаю. Тогда он подает команду: "Выйти из строя!" Я в недоумении, не выполняю его приказа. Заметив моё замешательство, он более строгим голосом повторил команду о выходе из строя (позже я узнал, что это был начальник штаба истребительного батальона И.Г.Бугров). Я вышел, мне он дал список с фамилиями людей, и приказал быстро обойти все колонны, которые через 20-25 минут отправятся на марш, и найти этих людей. Затем отправить их в казарму, самому же пойти в райвоенкомат и забрать на них документы.
Задание было выполнено не полностью, так как
некоторые товарищи из списка были направлены раньше на марш. Об исполнении
задания доложил Бугрову.
Потом мне было дано задание отобрать пятерых
человек для проверки отступающих наших воинских частей на дороге
Дондуковская-Гиагинская по шоссе, идущему к железнодорожной станции. Сутки
пришлось дежурить, а по возвращении в казарму, один из группы, бывший работник
РайЗО (Районный зоотехнический отдел – при райисполкоме), оставил винтовку и
ушёл в неизвестном направлении. Ночью 3 августа меня вызывают в РОВД (районный
отдел внутренних дел – милицию). Иду и мечтаю, что мне будет "накачка" за
ушедшего из группы ветработника, изменившего своей Родине. Когда зашёл в
помещение, там сидели товарищи из других взводов (9 человек). За столом –
секретарь райкома партии, товарищ Бугрименко Иосиф Павлович; начальник райотдела
милиции, Поздняков Пётр Гаврилович; начальник Госбезопасности Петрушков Михаил
Герасимович.
Приглашают меня сесть на диван, к сидящим
товарищам. Минутное молчание.
Затем обращается к нам, ко всем сидящим,
тов.Бугрименко И.П. и говорит:
− Знаете, зачем вас вызвали? – Все
молчат.
Поднимаюсь с дивана и отвечаю
ему:
− Мне кажется, что нас должны послать для
выполнения важных заданий!
− Правильно! – отвечает тов.Бугрименко. – Мы
вас должны забросить в тыл врага. Все вы знаете друг друга. Вы все бывшие
красноармейцы. Правда между вами имеется молодой человек, старший агроном,
Пасмуров Петя, которому вы привьёте навыки и вкус бойца нашего времени. Если кто
из вас имеет слабую струнку, то заявите сейчас же, мы такого освободим от
задания.
Никто не заявил о своей
слабости.
Тогда тов.Бугрименко
говорит:
− Чтобы между вами была строгая тайна, никто
не должен знать, даже ваши близкие, семьи, куда вы отправляетесь. А сейчас, не
теряя времени, все во двор. Там для вас приготовлены три подводы с оружием и
боеприпасами укрытые брезентом, а сверху лежат топоры и пилы, будете из себя
изображать лесорубов. Старшим группы назначается старший агроном Дондуковской
МТС Григорий Васильевич Пупков, его распоряжения для вас
закон.
Вручили мне документы на право проезда через
линию обороны, занятую воинскими частями от Ульки до станицы Келермесской.
Выехали на заре. Проезжали мимо контрольно-семенной лаборатории, а рядом дом
Пети Пасмурова, жена его как раз вышла ставни открывать, и так пристально
вглядывалась в проезжающих (в нас). А мы обернулись спиной, чтобы она не могла
нас узнать. Пасмуров горько всхлипнул и говорит мне: "Может, я в последний раз вижу жену и
детей". Мы спешили поскорее выехать из станицы от любопытных глаз. Выехали
из Гиагинской, подъезжаем к Будёновскому колхозному саду, а над садом кружит
немецкий самолёт.
В обед около Ульки военные пропустили нас, а
вечером мы прибыли в Кужорский лес, на основную свою базу. Разгрузились, а
подводы отправили обратно. С этого дня начали нести секретную
службу.
9 августа 1942 года заняты немецкими
захватчиками станицы Кужорская и Ярославская, город Майкоп, без единого
выстрела.
Наш истребительный батальон переименован в
Гиагинский партизанский отряд под № 56, находясь ещё в станице
Гиагинской.
В состав партизанского отряда № 56
входили:
-
Конно-смешанная группа, командир Абадзе Гиса, уроженец Уляпа, директор Дондуковского соевого комбината;
-
Разведывательная группа, командир Поздняков Пётр Гаврилович, начальник Гиагинского райотдела милиции;
-
Группа автоматчиков, командир Ануфриев Василий Павлович, председатель Айрюмовского сельсовета;
-
Пехотная группа, командир Щербаков Дмитрий, работник милиции;
-
Хозчасть, заведующий Гончаров (раненый боец, находился в отпуске).
Численность всего отряда составляла свыше
150 человек.
10 августа 1942 года Гиагинский партизанский
отряд перешёл линию фронта и ночью прибыл в Кужорский лес, на главную базу
своего лагеря. Провели некоторую перегруппировку в отряде. Нашу десятку
распределили по группам, я попал в конную группу. Отряд принял присягу. Наша
конная группа состояла в большинстве из бойцов станицы
Дондуковской:
-
Абадзе Гиса, член ВКП (б), командир группы;
-
Абакумов (Докумов), член ВКП (б), политрук, работник ОСОАВИАХИМа района;
-
Пупков Григорий Васильевич, член ВКП(б), боец, старший агроном Дондуковской МТС;
-
Долженко Андрей Корнеевич, беспартийный, боец, работник сельпо Дондуковского сельсовета;
-
Долженко Александр Захарович, беспартийный, боец, колхозник колхоза имени Сталина станицы Дондуковской;
-
Белоусов В.М., член ВКП(б), боец, директор Дондуковской нефтебазы.
-
Румбешт Иван Фименович, член ВКП(б), боец, колхозник колхоза имени Кирова, ст.Дондуковской;
-
Левшин Иван Гаврилович, член ВКП(б), боец, старший лейтенант милиции ст.Дондуковской;
-
Рагулин Тимофей, боец, счетовод колхоза "Штейнгард", ст.Дондуковской;
-
Непомнящий Сергей Степанович, член ВЛКСМ, боец, колхозник с х.Тамбовского;
-
Шаповалов Дмитрий Ильич, член ВКП(б), боец, председатель колхоза Сухобалковского сельсовета;
-
Ефимов Фёдор Еремеевич, член ВКП(б), боец, главный зоотехник РайЗО района;
-
Карпов Павел, член ВКП(б), боец, из ст.Келермесской;
-
Поваляев Василий, б/п, боец, механик Келермесской МТС;
-
Шаповалов Пётр Фёдорович, б/п, боец, председатель колхоза имени Фрунзе ст.Гиагинской;
-
Корниенко Тимофей Дмитриевич, б/п, боец, заведующий молочно-товарной фермой (МТФ), колхоза "Партизан" Гиагинского сельсовета;
-
Щербаков Дмитрий, член ВКП(б), боец, начальник пожарной охраны района;
-
Рощепко Пётр Кузьмич, боец, из коммуны имени Красина ст.Гиагинской;
-
Линник Владимир, боец, из ст.Гиагинской;
-
Левицкий Вадим Александрович, член ВЛКСМ, боец, колхозник из ст.Гиагинской;
-
Сальников Николай Н., б/п, боец, колхозник из ст. Келермесской;
-
Кравченко Раиса Ивановна, фельдшер отряда, медсестра райбольницы из ст.Гиагинской;
-
Филимонов Н.Г., б/п, боец, колхозник из ст.Гиагинской;
-
Комаров Василий Петрович, боец, ответственный редактор газеты "Красное знамя", ст.Гиагинской;
-
Комаров Ким Васильевич, член ВЛКСМ, боец из ст.Гиагинской;
-
Коваленко Тихон Зиновьевич, боец, из ст.Гиагинской;
-
Палеха Харитон Анисимович, б/п, боец, колхозник из ст.Дондуковской;
-
Аникеев И.Д., боец из ст.Гиагинской;
-
Кузьмин Сергей Петрович, член ВЛКСМ, разведчик, учащийся школы из ст.Гиагинской;
-
Три адыгейца автоматчика, прибывшие из окружения.
Остальные товарищи - партизаны-дондуковцы находились в других группах нашего отряда:
-
Иван В. Савенко, механик МТС;
-
Фёдор Пантелеевич Коротенко;
-
Никита Климович Казюлин, председатель сельсовета;
-
Иван Владимирович Кавасин, механик МТС;
-
Андрей Дмитриевич Ковтун, колхозник.
Бойцы конной группы были только наполовину
обеспечены лошадьми. В Майкопских и Кужорских лесах разместились партизанские
отряды и из других районов: Кошехабльского, Армавирского, Кавказского,
Майкопского (два), Тульского (два). Между отрядами были распределены шоссейные и
просёлочные дороги. Кошехабльский отряд контролировал половину дороги от станицы
Ярославской до станицы Кужорской. Наш отряд - вторую половину этой дороги
полдороги от Кужорской до Майкопа. Остальная часть была под контролем
Майкопского отряд, а также последующие дороги за Майкопом, идущие вглубь лесных
массивов, горных станиц и хуторов.
Для подпольной работы оставили товарищей
И.Семёнова, И.Сухорученко, Тесленко и
других.
В первые дни пребывания отряда в лесу мы
усиленно приступили к занятиям по изучению оружия разных образцов. Во время
одного из занятий один из молодых бойцов по неопытности и неосторожности
застрелил партизанку, жену милиционера, который в это время находился в разведке
в Гиагинской. Её похоронили до прихода мужа, причину гибели от мужа скрыли.
Вслед за этим печальным событием ушёл к немцам главный агроном РайЗО, которого
мало кто знал в отряде. В РайЗО он проработал всего 3-4 месяца. Так, первые дни
ознаменовались неприятными событиями в жизни и деятельности нашего отряда, но
тем не менее, бойцы не потеряли бодрости
духа.
Вскоре была налажена связь с товарищами,
работавшими в подполье, а также с жителями, которые были преданы нашей Родине
всем сердцем и душой. Наша разведка сообщала о том, что установила имена
предателей, которые перешли на службу к немцам: Баранов, главный полицай из
станицы Ханской; Пануренко, полицай из Дондуковского соевого комбината; Ващенко,
староста из колхоза Чапаева; Рыбальченко завуч из средней школы 19, организовал
школу и стал директором этой школы; Пасюков, первый староста с сыном Володей,
который охранял железнодорожный мост через реку Фарс; Касбанов, работник
колхозного рынка, активный участник ликвидации памятников в парках и выявления
лояльных Советской власти граждан, о которых он сообщал в гестапо; Филиппов,
староста станицы Дондуковской, бывший работник сельпо. При их содействии немцы
расстреляли свыше 250 евреев, не пожалели ни грудных детей, ни стариков. Та же
участь постигла двух русских коммунистов и многих других. Расстрелянные были
похоронены в одной яме за Дондуковской около сада колхоза имени Чапаева.
Примерно в это же время большую группу граждан расстреляли в селе
Сергиевском.
11-12 августа 1942 года попавшие в окружение
красноармейцы двигались через Дондуковскую и сделали остановку у вокзала, а на
другой окраине станицы уже находились немцы. Рано утром бойцы Красной Армии
направились в село Сергиевское, но дойдя до пустыря, наскочили на немцев.
Завязался ожесточённый бой, который переместился на улицу Базарную и угол
Колхозного переулка, где были главные силы врага. Наши бойцы заняли удобные
позиции на перекрёстках улиц и угловых домов, в том числе, и возле моего дома.
Бой продолжался почти весь день, и закончился победой превосходящих сил немцев.
Во время боя немцы сожгли мой дом и дома колхозниц Лященко, Марии Шаповаловой,
Елены Еленковой. В бою погибло много фашистов, но не меньше и наших бойцов,
которые геройски сражались за свою Родину. После боя жители похоронили 15
погибших наших солдат на площадке напротив дома Красношапко. С приходом
партизан, останки были перенесены в центральный парк Дондуковской, где и был
затем поставлен памятник.
Раненых бойцов, свыше тридцати человек,
разместили в больнице с ранеными бельгийцами. Население оказывало им помощь
продуктами, лекарствами. Но главный врач Дондуковской больницы лечил только
раненых бельгийцев, а красноармейцам никакого внимания не оказывал. По его
настоянию тяжелораненые были направлены в Майкоп, по дороге они умерли. Но за
красноармейцами самоотверженно ухаживали медсестры, особенно Матрёна Афанасьевна
Крутьева. Они доставали самогон и перегоняли его на спирт, так как спирт и
марганцовка были основными лекарствами в лечении. Продукты доставлял ездовый
больницы И.В.Макушкин, которые втайне от оккупантов отпускал староста Ващенко,
работавший по заданию партизан. Он же доставлял дрова из Соколовского леса для
больницы и умудрялся выписывать продукты через немецкую
комендатуру.
После выздоровления многих раненых бойцов
забирали к себе домой жители. Медсестра Оля взяла к себе Скоробогатова,
Шишкалова, Степанова, который впоследствии стал ее мужем. Моя жена, Мария
Ивановна, стирала бельё и постельные принадлежности для больных. Дочь
парикмахера, Клава Евсюкова, доставляла продукты и медикаменты для раненых.
Особенно тепло она ухаживала за тяжелораненым казахом, но так и не смогла спасти
ему жизнь, раны оказались слишком тяжёлыми. Помощь раненым оказывали многие
жители станицы, рискуя собственной жизнью.
Другая воинская часть из корпуса Кириченко,
попавшая в окружение в районе Кошехабля, отходила по направлению к Сухой Балке в
Кужорские леса. Наша группа партизан подошла к дороге, идущей с Ярославской на
Кужорскую, и замаскировалась. С противоположной стороны к нам навстречу вышла
большая группа людей. Кто они? Немцы так не ходят. Мы приготовились к встрече,
приняв их за полицаев. Из-за неосторожности, А.З.Долженко обнаружил себя. С
противоположной стороны А.И.Кононенко узнал его, и крикнул нам: "Товарищи, это
свои люди!" Какая была радость! Мы отправились вместе с ними в лагерь, где
устроили им торжественную встречу.
Они хорошо отдохнули, и вскорости
направились дальше. Просились остаться у нас, но командование не разрешило. Но
все же нам оставили из других частей трёх адыгейцев и двух русских военных
разведчиков Ивана Тумко и Крючкова. Адыгейцев сразу определили в конную группу,
а разведчики, естественно, были зачислены в разведгруппу
отряда.
В сентябре разведка сообщила, что в
Кужорскую из Нальчика прибыли на отдых более 200 немецких лётчиков, их
разместили в школе. Командование отряда приказало разведгруппе взорвать школу
вместе с лётчиками. Это задание поручили диверсионной группе, опытным товарищам
− Зеленкову и двум военным. Наша конная группа должна была прикрывать их отход,
когда завяжется бой. Пошли на задание. Впереди шла разведгруппа, за ними мы,
гуськом на положенном расстоянии друг от друга. Дошли до Кужоры, где для
переправы были перекинуты через речку брёвна. Вдруг сигнал: "Ложись!". Мы быстро свернули с тропинки
и замаскировались в кустарниках и лопухах. Вдруг видим, что по тропинке к мосту
едет на велосипеде человек в штатской одежде. Подъезжает к мостику и слезает с
велосипеда. Внезапно прямо перед ним появляются наши разведчики и кричат: "Руки вверх!" Неизвестный поднял руки
вверх. Он не растерялся, и говорит с восторженной улыбкой: "А я вас, товарищи партизаны, всё время
искал, чтобы при удобном случае перейти к вам. У меня брат служит в Красной
Армии в звании майора. Сейчас он воюет с немцами под Сталинградом". И так
искренне и вроде бы правдиво все
рассказывал.
Но, как оказалось дальше, всё это была
маска, под которой скрывался коварный и опасный враг. При обыске нашли у него
два пистолета, один бельгийский, беззвучный. По документам, извлечённым у него,
оказалось, что у него две вымышленные фамилии − Каплун и Иванов. Под гражданской
одеждой был мундир старшего обер-лейтенанта немецкой контрразведки СС. Пришлось
нам вернуться на секретный командный пункт. Там пленный для доказательства своей
лояльности пишет записку хозяйке своей квартиры на хуторе Армянском о том, чтобы
она отдала подателю записки его вещи. В том же составе мы направились в
хутор.
К нему подошли, когда уже стемнело. Женщины
встречали коров. Рассредоточились вокруг указанного двора. Зеленков направился к
хате, вызвал хозяйку. После короткого разговора, она пригласила его внутрь.
Через некоторое время он вышел с саквояжем и парусиновым мешком, в котором были
какие-то бумаги. Интересно, что когда Зеленков вручал хозяйке записку, она очень
удивилась и спросила: "А почему так
получилось? Он собирался ехать в Майкоп, а очутился в
Кужорской".
Тогда мы смекнули, что с нашим перебежчиком
дело нечистое. Так оно и вышло. Когда мы доставили на командный пункт его вещи и
показали ему, он изменился в лице и со звериной злобой
процедил:
− Чёрт возьми, я и не в таких переплётах
бывал за свою 30-летнюю службу и всегда выходил сухим из воды. А тут какая-то
банда не только пленила меня, но даже и вещи
доставила.
Он надеялся, что по записке группа
непременно попадёт в ловушку, но просчитался. Доставленные документы оказались
ценными. Там были командировочные бланки, по которым часто и беспрепятственно
можно было ездить по южной части Кавказского фронта. Мы возвратились в лагерь,
пленного сдали дежурному по отряду. С ним стал заниматься Петрушков, а после его
переправили в Сочи.
В октябре немцы повели в разных направлениях
наступление, пытаясь расчленить партизанские отряды и ликвидировать их. Бой
первоначально вспыхнул в Тульском лагере, потом в него вступили Майкопские
отряды. Со стороны Кужорской в районе Шпалореза № 6 фрицы атаковали наш отряд.
Ввиду превосходящих сил противника, мы стали отходить к лесной караулке № 4. На
подступах к ней уже вели бой Майкопские отряды. Соединившись с ними, мы отстояли
караулку. Даже несмотря на то, что нас бомбили с самолета, их наступление
захлебнулось.
24-ю годовщину Великой Октябрьской
Социалистической революции отметили скромно. Баня бойцам, ужин из рисового
плова, по 100 граммов спиртного, затем торжественное собрание. Наши
затейники, Вера Павловна Хоружева со своей группой, организовали вечер
художественной самодеятельности. Пели песни времён гражданской войны и русские
народные, были и танцы. Я играл на трофейной губной гармошке плясовые мелодии. А
наш командир группы Абадзе залихватски плясал кавказские танцы и выкрикивал:
"Асса, асса!". Концерт окончился, все разошлись по своим местам. Кто-то вышел на
усиленную охрану постов, кто-то пошёл на боевое
задание.
После праздника Абадзе даёт приказ
А.К.Долженко с группой из шести партизан выехать в ночь на задание в район
исправительно-трудовой колонии, которая располагалась по направлению к станице
Ярославской. А сам с другой группой выехал на шпалорезный завод № 6 в 4-5
км от Кужорской. Там он оставил в секрете Василия Поволяева, а с остальными
двинулся дальше по направлению к Кужорской.
Ночью вернулась с задания группа Долженко, с
ними и Поволяев.
Оказалось, что Абадзе, Докумов и три
автоматчика перешли к фашистам.
Перед их уходом на задание, я вернулся из
Тульского отряда. Информировал штаб отряда о выполнении своего задания. После
комиссар отряда И.П.Бугрименко позвал меня для беседы. Сели мы с ним на бревне,
он мне и говорит: "По решению командования отряда вы назначаетесь в разведку и
будете направлены в Дондуковскую в МТС для подпольной работы. Вот нами
направлены в Гиагинскую МТС товарищи П.Пасмуров и Г.Деркачёв, которые около двух
месяцев неплохо работают". Я ему ответил, что надо было меня сразу оставить на
месте, и я тогда бы не потерял доверия перед населением. Но приказ есть приказ,
буду выполнять, и готовиться к уходу из отряда. Вдруг ночью вызывают меня в
штаб. Иду и размышляю, что, наверное, они решили послать меня раньше. Но,
оказывается, в связи с изменой группы Абадзе и переходом их к немцам в районе
Кужорской, меня назначают командиром конной группы, поручают отобрать надёжных
товарищей, и догнать изменников, уточнить их цель и причину измены. Быстро
седлаем лошадей и направляемся по маршруту. Поиски длились недолго: бинокль и
оружие были повешены на деревьях, а следы лошадей вели в Кужорскую. Дальше идти
мы не рискнули.
На другой день командование получает
сведения от разведки о тёплой встрече наших изменников немцами. Пришлось менять
лагерь, усилить охрану и повысить бдительность на заданиях. Моя отправка в
Дондуковскую была отменена. Немцы сразу отправили Абадзе в Нальчик, где
находился штаб и гестапо Южного фронта, он получил назначение в отряд по борьбе
с партизанами.
Вскоре немцы по всему Майкопскому кусту
повели наступление на партизанские отряды, с целью их уничтожения. В операции
принимал участие и изменник Абадзе. Из Кужорской вооружённые немцы с собаками на
бронемашинах двигались открыто на наш и Кошехабльский отряды, и расчленили нас.
Мы с боями отходили вглубь леса по направлению к лесной караулке. При отходе
лишились своих лошадей. В первый день боя немцы продвинулись вперёд, но, когда
был тяжело ранен их новоиспеченный командир Абадзе, их наступление
приостановилось. На другой день наш отряд соединился с Майкопским отрядом. К
вечеру были вынуждены сдать караулку, разрозненные отряды продолжали вести бой в
разных местах. Нашей группе, проходящей по ущелью мимо караулки, хорошо было
видно, как немцы среди двора разжигали костры и смолили
свиней.
Вышли на просёлочную дорогу, нас встречает
товарищ Н.К.Казюлин, и передаёт мне приказ командира отряда С.Ф.Гукова о
временной передаче командования группой М.А.Белоусову. Мне же приказано взять
бойца и отправиться в расположение бывшего лагеря забрать раненых партизан. Взял
с собой И.Ф.Румбешта и вскоре мы прибыли в лагерь за своими товарищами, которые
ждали нас. Оставались две лошади без сёдел. Пришлось из матрацев сделать сёдла и
посадить раненых на них. Была лунная ночь, это способствовало нашему
передвижению по труднопроходимым тропам.
Прибыли к Ярославскому лагерю, послал
Румбешта в лагерь, узнать, где находится наш отряд, но он не смог ничего узнать.
Тогда я сам пошёл в расположение лагеря, а их оставил в ущелье. По пути в лагерь
на повороте встретил стадо коров, которые, увидев меня, подняли рёв. В лагере
никого не оказалось. В шалашах остались вещи и трофейные патроны. Надо полагать,
что во время боёв они не смогли забрать с собой даже патроны, которые у нас
ценились на вес золота. Набрав патронов столько, сколько можно было донести, при
возвращении к месту сбора услышал топот лошади. Я спрятался в кустах и стал
поджидать конника.
Когда он подъехал поближе, я узнал С.Куцева.
По условленному паролю мы с ним сблизились. Я ему указал направление отхода
нашего отряда к Тульскому лагерю. Он быстро возвратился к своим. Я же вернулся к
своей группе и мы направились дальше. Вдруг со стороны дороги нас останавливают
командой:
– “Стой! Кто
идёт?".
Оказывается, выставленный пост ожидал нашего
прихода. Нас повели на высокую сопку, где располагался наш отряд с неполным
командованием и одна группа Майкопского отряда под командованием секретаря
горкома партии Черниченко. Раненых сдали начальнику хозяйственной части
Д.Гончарову, а сами направились обратно. Как только прибыли, от сильной
усталости, от боёв и ночных переходов, я сразу повалился на землю и
заснул.
Но поспать долго не удалось, снова завязался
бой с карателями. Они окружили нашу сопку. Бой начался на заре и продолжался до
захода солнца. С отрядом в хозчасти находились женщины, дети, инвалиды. Так,
спасая провиант, выходили из окружения Шатохин из Сергиевской, Петров Василий из
Дондуковской, Гончарова Татьяна с дочерью из Гиагинской и другие. Моя группа
находилась в центре сопки. Правее расположилась группа Е.Т.Ширибордина с ручным
пулемётом. Левее заняла оборону группа из Майкопского отряда под командованием
Черниченко. А другая группа нашего отряда под командованием В.П.Ануфриева и
Ивана Ивановича Иващенко находилась при Майкопском лагере, который занимали
оборону на старых позициях.
В центре сопки против партизан моей группы
оказался пулемётный расчёт, который сильно обстреливал нас с левого и до правого
флангов. К исходу дня патроны у нас стали убавляться, несмотря на их экономное
использование. Нам крайне важно было продержаться до ночи, а ночью выйти из
окружения. С нами всё время находился комиссар И.П.Бугрименко и руководил
обороной. Несколько раз пытались подниматься в атаку, но из-за прицельной
стрельбы немецкого пулемета вынуждены были откатываться назад. Каратели несли
большие потери, но продолжали яростно нас
обстреливать.
Настал самый критический момент. Комиссар
Бугрименко отдаёт приказ нашим бойцам: "В
атаку!" Но снова пулемётный огонь прижимает нас к земле. Комиссар Бугрименко
вновь поднимается и с криком: "За
Родину!", сделав несколько перебежек, встаёт на колено и начинает стрелять
из карабина по пулемётному расчёту. Но пулемётная очередь срезала комиссара. Мы
залегли в 50 метрах от пулемёта. Передаю команду по цепи начальнику
особого отдела о том, что комиссар Бугрименко убит. Он в свою очередь отдаёт
приказ командиру группы Щербакову, занимавшему оборону правее нас, вынести
из-под огня убитого Бугрименко. Щербаков пополз по-пластунски к убитому
комиссару, но и его тоже сразила пулемётная очередь. Со стороны левого фланга
обороны к пулемётной точке пополз партизан из Майкопского отряда, его
ранило.
Я отдаю команду своей группе стрелять в
исключительном случае и только по цели, по одному патрону оставить для себя.
Снимаю с себя полевую сумку с документами и дневником и закапываю под дубом.
Снимаю шинель, беру две гранаты, и в промежутке между очередями пулемёта, делаю
перебежки от дуба к дубу. Подкрался к цели на удобное расстояние, взял гранату и
стал ждать, когда прекратится стрельба из пулемёта. Стрельба прекратилась.
Выскакиваю из-под дуба и бросаю гранату в пулемётную точку. Граната моя летит в
цель, падает, но взрыва нет. Быстро делаю взмах второй гранатой. В этот момент
вновь застрочил пулемёт. Не успел бросить гранату, как первая граната
взорвалась, и видно было, как подпрыгнул в воздух пулемёт. Партизаны, ожидавшие
результата моей вылазки, воспрянули духом и с криком: "Бей фашистов! Ура! За Родину! За Сталина!
Смерть фашистским оккупантам!", ринулись в
атаку.
После уничтожения пулемётного расчёта,
немецкие цепи стали редеть, оставшиеся в живых подбирали трупы, и в спешном
порядке стали отступать по дороге на Майкоп. Мы тоже стали собираться и отходить
в расположения Тульского отряда. Командование оставило несколько партизан для
похорон погибших. В расположении Тульского отряда нас покормили и устроили на
ночлег. Утром следующего дня позавтракали, запаслись продуктами. Часть отряда
направилась в сторону посёлка Сахрай. Там уже были почти все партизаны
Майкопского куста, за исключением двух Майкопских отрядов, которые остались на
своих первоначальных базах. Группа под командованием Иващенко и Ануфриева также
возвратилась на зимнюю базу.
Штаб объединённого партизанского движения
Майкопского куста расположился в здании поселкового Совета Сахрая, где мы
пробыли более месяца. Партизаны готовились к диверсиям под Новый 1943 год. Но
из-за предательства одного из партизан, немцы опередили нас и первыми начали бой
с партизанами. 31 декабря 1942 года утром моя группа сменилась с
поста.
Я с двумя бойцами пошёл в свой штаб за
продуктами. Получив продукты, ребята пошли готовить пищу. Я остался с командиром
отряда С.Ф.Гуковым. Беседуем с ним. Вдруг, перед восходом солнца у штаба
взлетает сигнальная ракета. Спрашиваю Гукова, что это значит? Гуков не успел
ответить, как со всех сторон немцы открыли миномётный огонь по посёлку. Они
почти захватили нас врасплох.
Наш отряд организовал сопротивление и стал
отходить к ущелью южной стороной поселка, чтобы выйти из окружения. С боями
выходили и другие отряды, оставляя посёлок превосходящим силам противника.
Оставшееся население немцы выгнали на площадь и колонной погнали на Даховскую. В
ней были женщины с детьми, старики и старухи. все дома фашисты подожгли. Посёлок
Сахрай до позднего вечера был в дыму, догорали последние постройки. Только
лесная караулка осталась целой, так как была вдалеке от
посёлка.
Вечером разведка доложила, что в Сахрае
немцев уже нет. На следующий день мы отправились на соединение с оставшейся
группой в Кужорском лесу. 3 января 1943 года соединились с группой Иващенко и
Ануфриева. Гуков был отстранён от командования за сожительство с санитаркой
Артюховой и безответственное отношение к руководству отрядом. Вместо него был
назначен Иван Иванович Иващенко, который провёл реорганизацию отряда в
соответствии с обстановкой. Началась усиленная разведка по населённым пунктам,
доставка населению сводок Совинформбюро о продвижении наших войск на фронтах и о
событиях под Сталинградом. Готовилось освобождение Северного Кавказа. От
населения поступали сведения о бегстве фашистов. Чувствовалась растерянность
среди немцев в тылу, а особенно, среди
полицаев.
10 января 1943 года на всю жизнь стал
памятным, незабываемым днём для меня и для А.К.Долженко и П.М.Кулигина. На
открытом партийном собрании нашего отряда нас единогласно приняли в кандидаты
членов ВКП(б). В последних числах января наша разведка под командованием Дмитрия
Шаповалова пригнали подводы для имущества.
31 января 1943 года на рассвете наш отряд
выступил в боевом порядке из леса и вошёл в Кужорскую. После краткой остановки
двинулись на хутор Тамбовский и село Сергиевское с таким расчётом, чтобы к
вечеру прибыть в станицу Дондуковскую. В Тамбовском сделали продолжительную
остановку, пообедали, провели митинг по случаю освобождения Красной Армией
нашего района. Затем отряд продолжил движение на Сергиевскую, куда пришли в
полдень. Разведка сообщила, что донские казаки Платова находятся в станице
Новосвободной и движутся по нашему маршруту. Командование отдало распоряжение –
остановиться в Сергиевской и быть начеку.
Конница казаков дошла до хуторов Тамбовского
сельсовета, узнала о нас и изменила свой маршрут, двинулась на Сухую Балку, а
оттуда на Кошехабль. Столкновений с немцами не было. Переночевали в Сергиевском,
разведка уже была в Дондуковской.
Потом мне жена рассказывала, что происходило
до нашего появления в последний день. Они с Антониной Литвиновой и её
тринадцатилетним сыном Васей шли в центр. Трое конных немецких разведчиков
быстро скакали мимо больницы к центру станицы, но увидев их, остановились. Один
из немцев заметил новые валенки на мальчике, и тут же скомандовал снять их.
Женщины стали просить их, чтобы не забирали у мальчика валенки, но фашисты были
неумолимы. Забрали валенки и галопом направились мимо больницы по направлению к
колхозу "Штейнгардт". Вася с матерью босой возвратился к дедушке. Так
мародёрствовали оккупанты даже в последние
часы.
Через некоторое время моя жена подошла к
церковной площади и издали увидела, что там толпится народ. Станичники окружили
нашего разведчика Зеленкова и расспрашивали о своих. И она узнала его, и
бросилась к нему с вопросом: "Где же мой
Гриша?".
Партизан ответил: "Пупков завтра прибудет со
своей группой, он у нас герой". И быстро исчез из толпы. Немцев в станице уже не
было, но полицаи ещё находились. Они метались из квартала в квартал, собирались
бежать, но куда? Немцы их не брали с собой.
1 февраля 1943 года утром у здания
Сергиевского сельского Совета мы построились по три в колонну и двинулись в
Дондуковскую. В начале 11 часа вступили в станицу на главную улицу. Как по
мановению волшебной палочки люди запрудили улицу при нашем появлении. Встреча
была очень тёплая. Одни торжествовали, видя своих близких, родных и знакомых
живыми. Другие со слезами на глазах
горевали.
Мы уже подходили к центру, когда вдруг
раздался громкий крик моей тринадцатилетней дочери Зины: "Мама, вон наш папа впереди идёт, да какой
он красивый!". И бросилась ко мне. В действительности, я был небритым,
обвешан гранатами и патронами вокруг пояса…
А дальше всё было, как в калейдоскопе. Центр
станицы. Кинотеатр. Митинг на площади. Размещение по квартирам на
ночёвку.
2 февраля 1943 года в 8 часов утра отряд
построился на площади. Разведка сообщила, что Гиагинская свободна от оккупантов.
Перед строем командир отряда И.И.Иващенко отдаёт
приказ:
–
Дондуковцам остаться дома и приступить к восстановлению Советской власти, МТС и
других организаций!
Гиагинцы двинулись домой и прибыли в станицу
в тот же день…
Григорий Пупков, житель
станицы Дондуковской.
Материалы из фондов
Гиагинского районного краеведческого музея.
от 14.02, 06.03, 04.04, 15.04, 18.04, 22.04, 25.04.2015г. − Выпуски газеты "Красное знамя" Гиагинского района
Если
Вам понравилась эта страница, и Вам захотелось, чтобы Ваши друзья тоже её
увидели, то выберите внизу значок социальной сети, где вы имеете свою страницу,
и выразите своё мнение о
содержании.
Ваши друзья и случайные посетители благодаря этому добавят Вам и моему сайту рейтинг
